Ветеран российско-украинской войны, экс-командир роты батальона Айдар Евгений Дикий в эфире Week News — о завышенных ожиданиях тыла, необходимости ротаций и мнении Героя Украины, командира подразделения К2 Кирилла Вереса, что мы проигрываем в этой войне.
Я абсолютно с ним [Кириллом Вересом] не согласен. Мне очень трудно комментировать это, потому что здесь есть сложный этический момент. Я сейчас сижу в тылу, кто я такой, чтобы критиковать Героя Украины? При том, который прямо сейчас где-то там.
Если человек даже герой и на фронте, это не значит, что каждое его мнение безошибочно. Более того, у одного и того же человека мнение может меняться. Можно поймать человека в момент какой-то депрессии, какого-то упадка моральных сил, вызванного сложной обстановкой, возможно, какими-то еще обстоятельствами. Можно увидеть человека в таком состоянии, услышать от него нечто подобное, а дальше это уже вопрос ответственности журналиста.
Я думаю, журналисты сталкиваются с разными людьми и слышат очень много разной информации. А дальше же, видимо, сами решают, что стоит транслировать или не сейчас, или по крайней мере с какими-то оговорками, сбалансировав какими-то другими мнениями, другой информацией. Это уже вопрос ответственности как медийщика.
По моему мнению, просто взять человека, который по каким-то причинам в этот момент чувствует, что все пропало… Давайте скажем честно: я думаю, в жизни каждого из нас были моменты, когда мы чувствовали, что все пропало. А потом тот же человек возьмет себя в руки, встряхнется, пойдет дальше делать свою боевую работу, пересмотрит, как он видит картину, если она действительно изменится. А мнение уже транслировано обществу.
Причем на тыловое общество, где многие настолько далеки от войны, что просто сам факт, что боевой комбат что-то говорит, — это уже автоматически говорит, что это истина в последней инстанции. «А, целый боевой комбат, Герой Украины сказал, значит так и есть. Вот он чувствует, что война проиграна, значит война проиграна». С этим потом очень трудно бороться.
Я читал его интервью. На самом деле, при всем искреннем уважении к нему как к человеку, то, что он наговорил… Даже если ты действительно так считаешь, то надо 10 раз подумать, стоит ли это озвучивать.
Я понимаю этот этический момент, что он на месте [на фронте]. Но я вспоминаю, когда я был на месте, ты видишь фактически в пределах того, где конкретно ты воюешь. Я не хочу, чтобы восприняли в противоположную крайность, что диванным экспертам, которые никогда не нюхали фронта, гораздо лучше видно, чем тем, кто на нуле. Это тоже не так. Но когда я, например, сравниваю, сколько у меня было информации, когда я воевал, и сколько у меня информации сейчас, когда я не привязан к одному участку фронта, а общаюсь с разными частями, с разными людьми… Это очень большая разница.
Одно дело, если бы его месседж звучал «мы сейчас проигрываем войну, и чтобы перестать ее проигрывать, нам надо первое, второе, третье, четвертое сделать…». Я бы сам этот месседж радостно транслировал и повторял всюду, ссылаясь на авторитет Героя Украины, который это сказал. Проблема в том, что он это не сказал. Он просто сказал «мы проигрываем войну, я уже вижу, что мы ее не выиграем». То есть независимо от того, что мы дальше будем делать, мы уже не выиграем.