Участок был проблемным 12 лет. Что или кто довели часть метро Киева до аварийного состояния и где еще у подземки слабые места — интервью NV

8 декабря в Киеве прекратили движение поездов метрополитена между станциями Демеевская и Теремки. Закрытие объяснили необходимостью срочного ремонта перегонного тоннеля, ведь там появились значительные течи и образовались трещины.

NV пообщался с Русланом Кандибором, директором департамента транспортной инфраструктуры КГГА, для того, чтобы узнать, что могло привести к появлению трещин в тоннеле, кто в этом виноват, есть ли проблемные участки на других станциях метро и сколько продлится восстановление.

— Расскажите детали чрезвычайной ситуации, которая произошла на участке Демеевская — Лыбедская, из-за чего возникла необходимость перекрыть движение?

— У нас не произошло чрезвычайной ситуации, у нас произошла лишь угроза чрезвычайной ситуации. Мы сделали все для того, чтобы ее опередить и остановить, чтобы не было человеческих жертв, разрушений других сооружений.

С конца ноября этого года у нас увеличился дебит воды в метро [объем воды, которая самостоятельно выходит на поверхность тоннеля]. Это заметили специалисты и инженеры, начали бить тревогу, принимали первоочередные меры по герметизации стыков.

Такие случаи всегда в метро есть, это предусмотрено всеми ГСНами [государственные строительные нормы] при строительстве — то, что в метро просачивается вода. Но поток воды не уменьшался и начало выносить грунт, песок. Увидели трещины и решили привлечь к этому Научно-исследовательский институт строительных конструкций. Он предварительно сделал вывод, что есть угроза, может быть разрушение тоннеля, может быть авария с поездом метро, в результате чего может быть чрезвычайная ситуация. Из-за чего было принято решение остановить движение, чтобы дальше никого не подвергать опасности.

— Вы сказали, что заметили это в конце ноября, а когда Институт уже зафиксировал трещины? С какого времени существовала опасность?

— Этот проблемный участок метро возник через три месяца после открытия. В марте 2011 года уже появились первые трещины, и это зафиксировано в журнале. И так еще в течение 12 лет этот участок был проблемным, там просачивалась вода и он так существовал. То есть прогресса разрушений не было, выноса грунта не было [увеличение проникновения грунта в тоннель], но постоянно были трещины, просачивание [воды] и с тех пор уже фиксировали определенные нарушения герметичности тоннеля, еще с 2011 года.

Институт привлекли 6 декабря. Он за четыре дня провел обследование и сделал предварительные выводы о том, что существует необходимость остановить движение вагонов метрополитена для того, чтобы не прогрессировала трещина, не было прогресса в разрушении тоннеля.

— Есть ли проблемные участки на других станциях?

— Я хочу вам донести до сведения, что такое тоннель, что такое метро. Это подземный городок, подземные коммуникации, подводная лодка, можно так сказать. Это подземные тоннели, у которых постоянные проблемы с грунтовыми водами, потому что идут дожди, почвы переувлажняются, где-то сухое лето, есть постоянное просачивание воды. В целом в тоннеле в сети метро предусмотрены дренажные водоотводные колодцы, водоотводные лотки и выкачивающие станции. Это обычный режим работы метрополитена, это предполагает, что есть такое подтопление. В случае наступления таких чрезвычайных событий в метрополитене предусмотрены гидрозатворы, двери, которые предусматривают герметичность и не дают возможность воде попасть вдоль по линии тоннеля или на другие станции. Это также предусмотрено всеми стандартами, всеми нормами. Такое стандартное строительство предусматривается не только со времен Советского Союза, но и в Европе, во всех тоннелях это есть.

Есть ли такие у нас проблемные участки? Есть у нас разные участки, где-то водичка просачивается. Есть участки, где мы планово уже нарабатываем проектные работы, чтобы это ликвидировать снаружи.

— Какая линия является наиболее проблемной в этом случае?

— Они все эксплуатируются. Может, есть проблема на линии, которая идет на Оболонь, там есть определенный участок.

— Риска обвала нет на участке Демеевская — Лыбедская?

— Нет. Так, как мы остановили движение поездов метрополитена, у нас уменьшилась вибрация, уменьшились другие посторонние нагрузки на этот участок, и мы сегодня видим стабилизированную ситуацию. У нас уменьшился дебит воды, у нас практически нет выноса грунта и нет дополнительного раскрытия трещин.

— По вашему мнению, кто может быть виноват в этой ситуации?

— Кто может быть виноват, это обязательно [станет понятно] после этого, как будут проведены определенные экспертные работы соответствующими структурами. После этого, когда у нас будут выводы, что мы должны делать извне, будет проектное решение. Только после этого можно будет установить, кто в этом виноват. Или это при строительстве было нарушение, или это река Лыбедь — потому что это место находится в пойме реки Лыбедь. Или это река Лыбедь поменяла русло, подпочвенные притоки поменяли свои направления, из-за чего пошло накопление воды. Только после того, как будет сделана геология и будет принято решение, мы откроем тоннель, увидим, что там происходит.

— Кто занимается расследованием чрезвычайной ситуации?

— Чрезвычайной ситуации не произошло. У нас была только угроза. Многие правоохранители говорили, что заявили на расследование. Я думаю, что они будут привлекать определенных экспертов, которые сделают свои выводы. С нашей стороны, у нас уже есть выводы от Научно-исследовательского института строительных конструкций. Он сделал предварительные выводы по креплению тоннеля изнутри, чтобы не произошло разрушение. Мы сейчас проводим определенные консультации со многими другими лицензированными структурами, которые могут нам дать объективный проект, объективный инженерный вывод, что делать извне. Это, прежде всего, геология, мы это понимаем. Мы уже в ближайшие 2−3 дня будем бурить скважины. Только нам должны дать привязку в каких местах, чтобы понимать, что происходит с грунтами и насколько объемный участок.

— Как вы считаете, возможно ли будет привлечь виновных к ответственности?

— Я думаю, что смогут. Как говорят, у нас виноватые всегда найдутся, было бы желание. Объективно мы увидим это после того, как будут четкие выводы всех экспертов и все инженерные исследования, какие причины привели [к возникновению трещин]. Если это река Лыбедь, если это грунтовые воды, ну кого мы будем искать? Если это было неправильно построено, если были не соблюдены нормы при строительстве, не застабилизированы грунты, не была выполнена гидроизоляция, не было сделано еще других сопутствующих работ, то уже будем судиться с теми, кто строил, с Метростроем, и будем искать крайних.

— Как вы оцениваете убытки и сколько будет стоить восстановление перегона? Где Киев будет брать средства на восстановление?

— Оценивать ущерб мы сможем только после того, как будут проектные решения, когда проект пройдет экспертизу. Деньги на восстановление будут идти из резервного фонда на ликвидацию угрозы аварии.

— По вашему мнению, сколько времени может занять процесс восстановления?

— Мы исходили только из тех объемов, которые необходимо выполнить, что надо будет провести. По объективным нормам это до 6 месяцев. Задача от городского главы — это сделать как можно быстрее. Но мы понимаем так: как только у нас будут проектные решения, как только будут выводы и четкое понимание, что мы делаем, тогда мы можем говорить о сроках. Я думаю, что максимум — это полгода.

— Реально ли запустить челночное движение по неповрежденному тоннелю между станциями метро Демеевская и Теремки?

— Реально. И это будет внедрено уже 13 декабря 2023 года.

— Стоимость проезда не будет меняться?

— Стоимость проезда не меняется. Все, как было, мы ничего не поднимаем. До окончания войны принято такое решение, что мы ничего не поднимаем в городе Киеве.