«Худшего удара по Украине не придумать». Провокации против СМИ согласовывали с одного телефона — интервью с Николовым

 — Год назад вышла разгромная статья о «тыловых крысах Минобороны», где вы рассказали о яйцах по 17 грн и других продуктах, которые Минобороны покупает по завышенным ценам. Но хочу начать с того, что правоохранители сегодня установили людей, которые ломились в ваш дом, клеили наклейки на вашу дверь, призывали идти на фронт, называли уклонистом и себя называли военными. Вы кого-то там узнали? Как вам эта новость и что можете сказать?

— Сам по себе факт того, что кого-то задержали и сказали, что это исполнители этого преступления, уже приятно, потому что перед вторжением, напомню, было такое, что моему товарищу Виталию Шабунину ночью дом сожгли, где родители спали. И тогда полиция не смогла даже исполнителей задержать.

Здесь дошли до исполнителей. И это на самом деле хорошая новость. Теперь жду еще лучшей новости, что будет установлен организатор этого преступления. Поскольку мне как-то себе сложно представить, что люди из четырех разных регионов сгрудились, материализовались у меня на этаже в Киеве, в моей многоэтажке, и устроили этот бардак. И прямо по ходу того, как ломились мне в дверь, смогли каким-то образом залить видео на один из телеграм-каналов Карточный офис, который славится тем, что гоняет врагов Офиса президента.

Поэтому я искренне надеюсь, что правоохранители пойдут дальше.

На юридическом языке это может звучать так. Сейчас преступление по моему делу квалифицировано по части второй статьи 171 — препятствование журналистской деятельности, которая предусматривает, что может все закончиться штрафами. Там есть более тяжелая часть третья этой статьи, в которой прямо уже говорится, что это преступление совершено по предварительному сговору лиц, и были совершены должностным лицом. То есть речь идет уже об организаторах. И там гораздо более мощные [санкции] — даже может быть лишение свободы до пяти лет.

Поэтому, если это преступление останется так, на уровне исполнителей, то шли-шли и на очень приятной ноте остановились. Но совершенно очевидно, что нападение на мою дверь, которое произошло среди других нападений на журналистов, провокаций, это не простая вещь, и, к сожалению, исполнителей здесь мало.

Но повторяю: я благодарен следователям, полиции, прокуратуре за то, что они по крайней мере смогли сделать то, что не смогли делать раньше по другим нападениям на активистов и журналистов.

— Вы не пробовали сами выяснить, кто может стоять за нападением «на вашу дверь»?

— К сожалению, мой кейс, в отличие от многих других, невозможно распутать нашими усилиями, поскольку свидетелей не было. Я живу в обычном спальном районе, здесь не было камер, доступных для анализа. Поэтому журналистам здесь делать действительно фактически было нечего, поскольку такие преступления обычно расследуются средствами, которые есть исключительно у правоохранителей — дистанционные отслеживания и так далее.

Поэтому здесь оставалось надеяться исключительно на правоохранителей. Но теперь остается надеяться на добропорядочных следователей, которые будут (или не будут) разматывать клубок дальше.

— А у вас у самого нет предположений, кто может стоять за нападением по состоянию на сейчас?

— Я действую в этой ситуации с позиции «ищу, кому выгодно». Это гипотеза никоим образом не подтверждена. Бенефициарами этого нападения, а также других нападений, которые произошли в эти дни, являются исключительно враги Украины. Только враг Украины мог устроить такие провокации, последствиями которых были публикации в Financial Times, Reuters, Bloomberg, о том, что у нас здесь притеснения демократии, притеснения свободы слова. Это абсолютная дичь.

Я, конечно, вполне могу предполагать, что это «мамкины» политтехнологи в Украине играли, пытались устроить такую дискредитацию журналистского расследовательского цеха. На примере самых известных людей, как меня, или Bihus.Info, или из Украинской правды. То есть, возможно, они имели целью дискредитацию людей, которые говорят в Украине правду.

Но эффект, который они достигли, к сожалению, был намного больше. Исключительно особенностями их IQ можно объяснить то, что произошло. Или же это реальная история с умыслом именно на дискредитацию Украины.

И поэтому я еще раз подчеркиваю, что я надеюсь, что следователи пойдут дальше, поскольку вся эта история очень дурно пахнет. И она, к сожалению, гораздо больше, чем просто нападение на мою дверь или моя персональная судьба.

— А вы связываете эти две истории — свою и потом Bihus.Info? Вы предполагаете, что это составляющие одного пазла?

— Да, безусловно, поскольку обе эти истории, вышли фактически с разницей в два дня. Вот по Bihus.Info абсолютно понятно, что история готовилась долго, потому что в анонимный телеграмм-канал слили видео, которое записывалось перед Новым годом в декабре. Они монтировали месяц его, или что? Я думаю, что ваши коллеги по редакции прекрасно знают, сколько часов, максимум дней, может занять такой монтаж. Там речь шла о разнице в недели.

Выходку по мне возможно и быстрее устроить. Найти каких-то четырех человек в разных регионах Украины, привезти в Киев, чтобы они тут побегали у меня. Возможно, месяца не нужно на это все.

Но обе эти истории, все это происходило тогда, когда [президент] Владимир Зеленский поехал в Давос. То есть выглядит, как подгадали, чтобы наш президент был в Давосе, рассказывал о том, что Украина — хорошая страна, сюда стоит инвестировать, сюда стоит идти, здесь стоит защищать демократию, а ему в спину прилетели такие вещи. Прямо во время Давоса выходили эти дискредитационные заголовки. Худшего удара по Украине не придумать.

Все эти провокации были исключительно дискредитационные. Все это приводит к мысли, что как минимум согласование шло с одного телефона во всех этих провокациях. Возможно, исполнители были разные из-за разных стилей нападений на нас. По Бигусам явно работали люди, связанные со спецслужбами. По мне, очевидно, могли сработать какие-то политехнологи. Но я думаю, что согласование всех этих историй, расстановка во времени должна идти с одного телефона. Надеюсь, этот телефон будет обнаружен.

— У вас нет предположений, где этот телефон? Он в Украине?

— Исходя из того, кто бенефициар, может быть телефон управляемый не из Украины. Я не хочу сейчас уходить в худшие предположения, но просто надеюсь, что правда будет установлена, какой бы горькой она ни была.

Поскольку я не устану повторять: мы от русских не отличаемся физиологически, мы выглядим, как они. Наш язык отличается от их языка, но не так радикально, как китайский. Но от русских мы должны радикально отличаться другим, чтобы каждый человек в мире видел эту разницу. Мы демократические люди, у нас есть свобода слова и мы совсем не такие пещерные коррупционеры, как россияне. Вот это должна быть разница.

Но эта разница достигается тем, что мы лечим устаревшие болезни. Замалчивать их, оставлять так, как есть, потому что боимся обидеть одного из «пяти-шести незаменимых менеджеров» (фраза Зеленского, которую он озвучил на пресс-конференции в конце 2023 года — ред.) — это значит оставлять себя такой же маленькой Россией, как мы были раньше. Это значит оставлять врагу возможность постоянно говорить: «Да посмотрите же, они такие же, как мы. Чего белый свет за них вписывается? Оставьте уже Украину нам, будет под нашим протекторатом, не будет у вас ни у кого проблем». Вот это самое худшее.

— Многие наши коллеги синхронно вспомнили времена Януковича, говорят, что это те же методы, те же способы, те же инструменты. Проводите ли вы эту параллель? Согласны ли вы с этим? Или это слишком?

— Смотрите, во времена Януковича я с моим коллегой Алексеем Шалайским прославились тем, что выпустили расследование по вышкам Бойко. Это на тот момент была, возможно, самая громкая история 2012 года.

Но я точно помню, что тогда ни на меня, ни на Алексея не было таких попыток воздействия. Нам не угрожали, нас не запугивали, не передавали приветы. Да, мы получали обычный хейт в соцсетях. Да, на нас по другим поводам подавали много исков, среди которых были сторонники власти. Мы все иски выигрывали, то есть нет у нас греха за душой.

Да, я помню атаки на других журналистов тогда. Да, я помню дискредитационную кампанию, которая называлась Украинская Кривда. Мои коллеги по цеху, кто тогда работал, должны хорошо помнить. Но вот таких массовых атак… Честно, мне в голову так не приходит. Поэтому я со временами Януковича не сравниваю.

К сожалению, я со временами Януковича могу сравнить другое — поведение правоохранителей. Вот чего у нас не было давно, так это точно. Во времена Януковича, конечно, были притеснения свободы слова, многие редакции заткнули рот, как говорится. Но далеко не все, тогда свобода слова все равно оставалась. Но правоохранители тогда, кроме того, что они не замечали обычной коррупции, тоже устраивали большое давление на бизнес.

Все помнят, как «донецкие эффективные менеджеры» с ноги могли открыть дверь фактически в любую фирму и потребовать 50 плюс 1% уставного капитала. То есть тогда крупные компании переживали такое давление. Вот такого давно не было.

И я говорил всегда, что во времена Владимира Зеленского, скажем так, есть коррупция, конечно, и в закупках, и в государственных институтах, мы же все-таки Украина, и одномоментно невозможно выздороветь. Но я всегда говорил, что от времен Януковича нас отличает то, что на бизнес нет такого давления огромного, как тогда было. И вот, к сожалению, последние дни и недели нам дарят возвращение.

— Это вы о кейсе Игоря Мазепы?

— И о нем, и таких кейсов уже на самом деле до десятка. С разной громкостью они проходят. Но давят на украинский бизнес, который в Украине прямо сейчас, во время войны, генерирует материальные ценности и главный доход для государства в виде налогов.

Я не вижу, чтобы правоохранители в составе 30 человек (сколько к Бигусу побежало), или полсотни (сколько бежало к Мазепе), чтобы они побежали искать племянника народного депутата Слуги народа, который в прошлом году припхал в Украину турецких паршивых курток для военных на миллиард гривен, которые стоили там (в Турции — ред.) в три раза дешевле. Я что-то не вижу, чтобы они к нему побежали искать ту маржу, что он заработал — более полумиллиарда только на этой поставке. Что-то туда не бегут. А вот по нашему бегут и давят.

И это реально когнитивный диссонанс. Я реально не понимаю. Стоп. Интересы государства, интересы Украины, как страны, интересы врага. Во что мы играем? К сожалению, ответы, которые приходят, не очень утешительные.

— Как вы сейчас с годовой перспективы смотрите на уже бывшего министра обороны Алексея Резникова и на тот факт, что его заместители или в СИЗО, или к ним есть претензии со стороны правоохранителей, а к нему нет. Он действительно оказался министром в чем-то эффективным, но не до конца смог проконтролировать свое окружение? Или к нему должны были бы быть какие-то претензии, но их нет в силу каких-то других причин, возможно, в силу тех же причин, что и к бывшему главе СБУ Ивану Баканову?

— Я думаю, что сам Резников понимает, что претензии рано или поздно в конце концов возникнут, поскольку получение адвокатского свидетельства свидетельствует о том, что он усложняет теперь путь к себе со стороны правоохранителей. Открыть дело против адвоката — это фактически номенклатура генерального прокурора. Это не простая вещь. Меня для них очень легко на допрос потянуть. Для них я, конечно, рядовой украинец с обычным украинским паспортом. А адвокатское [удостоверение] — как щит у супермена уже появляется. Может быть, не самый сильный, но у меня такого точно нет.

К Резникову юридических претензий действительно ни у кого нет. Единственное уголовное производство, о котором мне известно, это по продуктам, именно по тем контрактам, идет тоже без Резникова. Этим делом занимается НАБУ. Оно уже год занимается, и конца не видно даже в бинокль.

По другим делам. Задержан заместитель Резникова по фамилии Шаповалов и руководитель департамента закупок Хмельницкий, они находятся в СИЗО уже год по делам за паршивые бронежилеты по очень завышенной цене. Если не ошибаюсь, там трехкратное завышение было. Также к ним претензии по закупкам по завышенной цене сухпайков из Турции, вегетарианских причем. Чтобы у нас пацаны вегетарианские сухпайки на передке ели. И по этим делам Резников тоже не проходит. Формальных претензий к нему нет.

Слава Богу, что это позорище мы по крайней мере в Лондоне не переживаем. Потому что когда его отправили в отставку, я своими глазами прочитал его колонку в The Guardian, в ведущем английском медиа. Она была достаточно презентационная. Он высказывал свои размышления о future, past, present days. Так сказать, налаживал уже мостики. Это было реально позорище, если бы это назначение состоялось. И поэтому я рад, что кто-то где-то включил заднюю. Мы по крайней мере не черпаем дерьмо ложкой.

— Меня не радует история, что заместители так долго сидят в СИЗО. Дела, видимо, должны были бы в идеале расследоваться быстро, а не годами.

— Этими делами, по которым они сейчас сидят, занимаются СБУ и ГБР. Я так понимаю, что какие-то эпизоды уже реально доказаны. И уже, возможно, готовы для передачи в суд. То есть там сейчас речь не идет об искусственном затягивании. Закрыть по правкам Лозового в этой истории, я надеюсь, не получится. Потому что если получится, это будет реальная катастрофа.

Что же вы там так ковыряетесь, ребята? Уже даже каких-то чертей, которые нападали на меня, смогли найти. Там же еще проще должно быть, потому что там по крайней мере в СИЗО все сразу сидят.