Гость программы OKTalk с президентом Киевстара Александром Комаровым — исполнительный директор крупнейшей в Украине энергетической компании DTEK — Дмитрий Сахарук.
Существует угроза дефицита электроэнергии с наступлением холодов
Александр Комаров OkTalk: Какие базовые сценарии будут реализованы зимой? Чего ждать украинцам?
Дмитрий Сахарук: Действительно, наши прогнозы основываются на сценариях. Единого вероятного на 100% видения не существует. Сейчас рассматриваем три сценария. Базовый: обстрелы будут, но большинство ракет и «шахедов» перехватят силы ПВО. Попадания будут, однако с меньшим объемом разрушений, чем в прошлом году.
Оптимистический сценарий — почти все ракеты и дроны будут сбиты, значительных повреждений не будет, все будет работать.
Пессимистический сценарий — атак будет много. Объекты получат значительные повреждения. В таком случае ситуация будет более похожа на прошлогоднюю, из-за которой мы потеряли почти половину мощностей.
Александр Комаров OkTalk: В прошлом году вы говорили, что не все поврежденные мощности стоит восстанавливать. То есть более целесообразно строить современные, чем тратить средства на ремонт устаревших. У вас это получилось?
Дмитрий Сахарук: В процессе. Мы в этом году строили новое и ремонтировали старое. Даже если есть денежный ресурс, ты не можешь перестроить все за один год или за шесть месяцев, как в нашем случае. Но, конечно, мы проводили ремонты и строили одновременно.
Александр Комаров OkTalk: Речь идет об объектах, которые вы достраивали?
Дмитрий Сахарук: Здесь несколько направлений. Первое — Тилигульская ВЭС на юге, 100 километров от линии фронта. Мы строили ее без страхования военных рисков, ведь важно было, как пример. Мы построили станцию мощностью 114 МВт, потратив EUR120 млн.
Второй — это строительство сетей. Мы разработали модель будущей электросети Киевской области. К этой работе была привлечена Европейская ассоциация дистрибуционных компаний, много украинских и европейских экспертов. Чтобы построить современную сеть на всей территории Киевской области, нужно EUR7 млрд и 10 лет.
Александр Комаров OkTalk: Сколько DTEK инвестировал в восстановление поврежденных мощностей?
Дмитрий Сахарук: В этом году много. В целом в подготовку к зиме мы инвестировали 20 млрд грн. Инвестиции в тепловые электростанции (ТЭС) составили 3,9 млрд грн. Мы восстановили 10 блоков ТЭС, еще два в процессе. Из 27 запланированных ремонтов уже выполнили 20. Еще 7,4 млрд — это инвестиции в добычу угля. 3,5 млрд — в сети, распределительные подстанции, замену провода. Остальное — инвестиции в газ. В этом году мы в два раза увеличили инвестиции в бурение скважин. За прошлый год пробурили четыре скважины, в текущем — девять.
Александр Комаров OkTalk: Возвращаюсь к теме нынешней зимы. При условии реализации позитивного сценария также будет дефицит электроэнергии зимой?
Дмитрий Сахарук: Когда будет очень холодно, скажем, температура снизится до минус 5 или ниже.
Александр Комаров OkTalk: Это еще не очень холодно.
Дмитрий Сахарук: Для современных зим это — холодно. Очень холодно, это — минус 20, я понимаю. Но даже при отметке минус 5, Украина не обеспечит всю потребность собственной генерацией. Даже если будут задействованы все имеющиеся мощности, небольшой дефицит — до 2ГВт будет. Этот объем нужно будет импортировать из-за рубежа.
Александр Комаров OkTalk: Сейчас нам хватает имеющихся соединений с Европой, чтобы импортировать необходимые объемы электроэнергии из-за рубежа?
Дмитрий Сахарук: Максимальная пропускная способность межгосударственного сечения установлена 1,2 ГВт. Впрочем, европейцы (ENTSO-E) могут провести соответствующие исследования и увеличить сечение до 2ГВт. Поэтому это больше регуляторное ограничение.
Александр Комаров OkTalk: 1,2 ГВт это примерно 10% от общего потребления?
Дмитрий Сахарук: Ну, смотрите, чтобы понимать цифры. Обычно, самое низкое потребление электроэнергии — это весна: апрель — начало мая. Также, осенние месяцы: сентябрь — октябрь. 7−7,5 ГВт — минимальная нагрузка системы. Она может расти до 11ГВт, а зимой при морозах минус 15−20 достигать даже 16ГВт.
В Украине и ЕС уже почти одинаковые цены на электроэнергию
Александр Комаров OkTalk: Видишь ли ты существенное отличие между украинской, постсоветской энергосистемой и западными, с которыми мы сейчас интегрируемся?
Дмитрий Сахарук: Если сравнивать украинскую и европейскую системы, то наша имеет большую мощность. Даже по классу напряжения. У нас есть сети 750 кВт, а в Европе таких нет, у них 400 кВт. В Европе значительно меньше ступеней между высоким напряжением и низким. В течение последних 30 лет в Европе проводилась масштабная модернизация. Взять, к примеру, тепловые станции, которые строились одновременно с нашими: их уже обновили до высокой степени автоматизации. Также в Европе давно введены рыночные подходы.
Александр Комаров OkTalk: Думаю, что с price cap, с принципами нерыночного ценообразования в Украине, это пока не наша история.
Дмитрий Сахарук: Однако мы движемся. С 2019 года наблюдаем значительные сдвиги. 16 марта 2022 года Украина присоединилась к сетям ENTSO-e, оборвав связь с россией и беларусью. По моему мнению, это точно движение в правильном направлении, мы видим большой потенциал. Однако сейчас нужны понятные, четкие сигналы относительно будущего.
Сейчас все хотят знать, какой будет цена на электроэнергию завтра. В Европе она известна на год и даже три года вперед, поскольку на такой срок заключаются форвардные контракты.
Александр Комаров OkTalk: Это в Европе, а какой будет цена на электроэнергию в Украине? Нас тоже очень интересует этот вопрос, поскольку мы только что закончили обсуждение бюджета (компании Киевстар) на 2024 год.
Дмитрий Сахарук: Цены в Украине все больше приближаются к импортному паритету. Возьмем базовую нагрузку. Форвардные контракты на электроэнергию базовой нагрузки в зависимости от страны, в Европе, колеблются EUR110, 120, 140. Понятно, что цены на спотовом или балансировочном рынке отличаются, поскольку это премиальные сегменты, цены на них выше. Цены на споте могут отличаться от цены балансировочного рынка на 80%. И это нормально. В Европе развитый рынок: большое количество спроса и предложения. Плюс участники рынка контрактуются наперед.
Александр Комаров OkTalk: Какую инфляцию на электроэнергию следует закладывать в среднем на следующий год в Украине, с твоей точки зрения?
Дмитрий Сахарук: Я искренне верю, что мы как страна завершим переход к импортному паритету. Уже в сентябре и октябре, в большинство пиковых часов, когда не препятствуют price cap, мы торгуемся по импортному паритету. Такова ситуация во все выходные дни. Кстати, в Европе price cap установлены на уровне EUR3 тыс. В Украине — значительно меньше.
Переход от «грязного» угля к зеленой энергетике уже начался
Александр Комаров OkTalk: В недалеком прошлом ДТЭК был другим. Я нашел цифры 2014 года. На компанию приходилось 50% украинской добычи угля, 40% распределения электроэнергии. В те годы вы только делали первые шаги по развитию ВЭД. Сейчас наблюдаем невероятную трансформацию — от, можно так сказать, грязного угля к зеленой энергетике, от централизованной компании к децентрализации. Можешь рассказать о DTEK сегодня и ключевых приоритетах компании?
Дмитрий Сахарук: Сегодня DTEK — это семь независимых, не связанных между собой бизнесов. Мы много инвестировали в то, чтобы они были именно независимыми и несвязанными.
Александр Комаров OkTalk: Перебью. А как же синергия холдинга? Хотите сказать, что условно уголь может быть продан внешнему потребителю, если он предложит более высокую цену, и не будет использоваться на нужды ТЭС компании?
Дмитрий Сахарук: Это — один бизнес.
Есть ДТЭК Энерго — подразделение, которое добывает уголь и оперирует тепловыми станциями. Есть добывающий бизнес ДТЭК Нафтогаз. Есть направление ВЭД: это — подразделение, которое строит солнечные и ветростанции в Украине, и другое, которое строит солнечные и ветровые станции за рубежом. Есть компания по управлению сетями, управляющая компания, DTrading, которая занимается оптовой торговлей электрической энергией. У нас еще есть Академия DTEK, как корпоративный университет, который тоже работает на рынок. Недавно мы создали IT-компанию MODUS X. Она объединяет в себе весь опыт группы ДТЭК в сфере ІТ, информационной безопасности и цифровых технологий. Сегодня в компании работают 700 человек. MODUS X имеет большой портфель проектов и является резидентом Дія.City.
Александр Комаров OkTalk: Насколько это децентрализованные подразделения?
Дмитрий Сахарук: Мы этим занимаемся давно. Проект по децентрализации начали еще до войны. Сейчас каждый бизнес имеет свой наблюдательный совет. Главное условие — члены наблюдательных советов на 100% должны соответствовать профилю бизнеса. То есть в набсовете нефтегазового направления люди, которые работали в нем много лет. В трейдинге люди, которые всю жизнь занимались трейдингом. Это — квалифицированные, профессиональные специалисты, которые имеют богатый опыт и помогают стратегически развивать бизнес. Для чего была нужна такая система? Мы стремились избежать кроссубсидирования, каннибализации бизнесов. Имели целью построить максимально прозрачную систему, чтобы успех и неуспешность, эффективность и неэффективность были сразу заметны. Чтобы их невозможно было скрыть в консолидированном результате.
Александр Комаров OkTalk: Большинство ваших работников, учитывая природу бизнеса — мужчины. Много мужчин призывного возраста. Вероятно у вас большой процент мобилизованных и есть потери… к сожалению. Как эти вызовы преодолеваете?
Дмитрий Сахарук: Несколько цифр. В рядах ВСУ служат, учитывая мобилизованных и демобилизованных, 4,5 тысячи наших коллег.
Александр Комаров OkTalk: Это чуть менее 10% общей численности работников.
Дмитрий Сахарук: Было пять тысяч, сейчас чуть меньше. К сожалению, есть большие потери. На сегодняшний день 219 человек погибли, из них 20 при исполнении служебных обязанностей. 689 получили ранения. Около 80% тех, кто был ранен, возвращаются обратно служить. 48 человек пропали без вести, 8 находятся в плену. Конечно, мы помогаем всем, чем можем, семьям погибших, раненых. Это наше обязательство.
С точки зрения качественного кадрового потенциала нам сегодня не хватает людей. Мы берем на работу переселенцев. Очень много людей переехало из Донецкой в Днепропетровскую область. Мы поддерживаем их, предоставляем жилье. Также продолжаем обеспечивать жильем на западе Украины семьи, которые выехали в первые дни полномасштабного вторжения. Люди проживают на наших базах отдыха. Многие вернулись, но есть те, кому некуда ехать, чье жилье разрушено.
Также мы готовим много специалистов на базе нашей Академии. У нас есть большая образовательная часть с учебными комитетами. В частности, готовим специалистов горных специальностей, энергетиков, слесарей. И вот так стараемся удержать костяк.
Александр Комаров OkTalk: Вы как стратегический бизнес имеете примерно 50% возможность защиты от мобилизации.
Дмитрий Сахарук: В разных компаниях показатели отличаются. В некоторых действительно имеем право бронировать 50% персонала.
Александр Комаров OkTalk: Немножко о личном. Гостем OkTalk был Тимофей Милованов, который вернулся в Украину из Соединенных Штатов. И ты тоже в начале 2000-х вернулся из США после того, как закончил колледж права в Соединенных Штатах, в Чикаго. Почему? Какая мотивация была? На самом деле, большинство людей остаются там. Более того, юридическое образование. Пожалуй, США — лучший рынок для юристов в мире.
Дмитрий Сахарук: Да, я мог сдать адвокатский экзамен в любом штате и пойти на работу. И, в принципе, все было хорошо. Более того, я был в США с женой, которая тоже имела такие условия. Ответ прост — в Украине привлекли возможности, потенциал. Я почувствовал, что в Америке, а это очень мощная страна, я смогу себя реализовать. Однако путь к этому будет, наверное, значительно длиннее, чем в Украине. Плюс в Украине происходили мощные изменения. Мы с женой посоветовались и решили, что наше с ней место в Украине.
Александр Комаров OkTalk: О чем ты мечтаешь после победы?
Дмитрий Сахарук: Я мечтаю о том, что Украина сможет наконец выйти из имиджа страны, потенциал которой никогда не будет реализован. Для этого нужны большие изменения, и я осознаю, какие сложные решения нужно принимать. Но я хочу, чтобы это было место, где мои дети хотели бы жить и реализовывать свой потенциал, так же как я 20 лет назад решил, что нужно жить здесь.
Не знаю, насколько это близкая перспектива или даже насколько реалистичная, но вопрос был о мечте — она такая.