По данным Офиса генпрокурора, с 2022 года в Украине по разделу Уголовного кодекса Преступления против мира, безопасности человечества и международного правопорядка зарегистрировано более 114 тысяч уголовных производств. Из них более 100 тысяч касаются нарушений законов и обычаев войны. Однако в суд по этой статье на 13 ноября 2023 года передано только 75 производств. Почему так мало этих дел попадают в суды, какие военные преступления совершает Россия против гражданских украинцев и как их документируют — в материале журналистки Ольги Коротенко.
Текст подготовила платформа памяти Мемориал, которая рассказывает истории убитых Россией гражданских и погибших украинских военных, специально для NV. Чтобы сообщить данные о потерях — заполняйте формы: для погибших военных и гражданских жертв.
Что такое военные преступления против гражданских лиц?
Военные преступления относятся к сфере международного гуманитарного права. Их перечень указан в статье 8 Римского статута Международного уголовного суда, а также в Женевских конвенциях, дополнительных протоколах к ним и в обычном праве.
Многие военные преступления совершаются именно ради нанесения вреда гражданским лицам. В частности, это атаки на школы, больницы, жилые дома и другие гражданские объекты, а также неизбирательные обстрелы таких объектов, атаки против гражданских людей, изнасилования, взятие в заложники, пытки, размещение военной техники в жилых массивах (живой щит), принудительная мобилизация на оккупированных территориях, вывоз людей и тому подобное.
Инцидент, который имеет признаки преступления, важно задокументировать: опросить свидетелей, собрать как можно больше фактов, фото-, видео- и аудиоматериалов.
«Когда началась полномасштабная война России против Украины, масштабы инцидентов стали настолько велики, что к процессу досудебного расследования привлекли все правоохранительные органы: Национальную полицию Украины, Службу безопасности Украины, Государственное бюро расследований, прокуроров всех уровней», — рассказывает юрист, председатель правления общественной организации Антикоррупционный штаб Сергей Миткалик.
Главным органом в процессе обвинения в Украине является Офис генерального прокурора (ОГП). Еще до полномасштабного вторжения ОГП создал «Департамент войны», его задача — собирать и группировать доказательства военных преступлений России против Украины.
В прокуратурах и полиции областей на этот департамент работают отдельные отделы. Они выезжают на вызовы, связанные с преступлениями России — например, когда российская ракета попадает в гражданский объект.
Еще в 2021 году приказом генерального прокурора была создана межведомственная рабочая группа по вопросам расследования преступлений, совершенных в условиях вооруженного конфликта. Она привлекает украинских и иностранных специалистов по международному гуманитарному и международному уголовному праву, а также представителей гражданского общества, чтобы совместно изучать опыт расследования военных преступлений и разрабатывать национальные стандарты.
Роль общественных организаций в документировании военных преступлений. Опыт Truth Hounds и УХСПЧ
По данным Офиса генерального прокурора, межведомственная рабочая группа сотрудничает с 47 общественными организациями, которые документируют военные преступления.
Общественная организация Truth Hounds работает с 2014 года. Она документирует и расследует международные преступления, совершенные в условиях вооруженного конфликта. Также ее цель — способствовать повышению качества правосудия.
«Главная идея и главная задача в нашей деятельности — это индивидуальная уголовная ответственность. То есть добиться заключения конкретных людей, которые совершали преступления. Сейчас мы идентифицировали более 200 фигурантов, которые отдавали приказ или его выполняли», — отмечает исполнительный директор Truth Hounds Роман Авраменко.
Truth Hounds по открытым источникам делает мониторинг событий, которые имеют признаки военных преступлений. Также документаторы ездят на места, собирают информацию и свидетельства, общаясь с непосредственными участниками событий или очевидцами.
По словам Романа Авраменко, есть две основные конечные цели такой деятельности.
- Дать предварительную юридическую квалификацию события. Было ли событие незаконным? Были ли нарушены правила ведения войны?
- Узнать имена людей, ответственных за совершение преступлений, установить степень вины каждого из них и в конце концов привлечь к ответственности.
С 24 февраля 2022 года с помощью мониторинга открытых источников организация зарегистрировала более 4,3 тысячи инцидентов, которые могут иметь признаки военных преступлений, а также с 2014 года провела более 220 полевых миссий по документированию.
- Журналисты Слідства.Інфо нашли оккупанта, который отдал приказ расстрелять детского писателя Владимира Вакуленко
- Приказал расстрелять четырех гражданских в Буче: СБУ сообщила о подозрении российскому подполковнику
Документаторами, объясняют в Truth Hounds, могут быть представители разных профессий — юристы, журналисты, историки, археологи, социальные работники, психотерапевты… Важно только пройти специальное обучение.
Для документирования есть методология, где указаны обязательные условия проверки информации, а для документаторов создан этический кодекс, которого надо придерживаться.
Эти документы важны и для процесса общения со свидетелями, чтобы не навредить потерпевшим, и с юридической точки зрения, чтобы информацию приняли в суде.
Документаторы не должны влиять на ответы свидетелей. Не могут задавать вопросы, которые предусматривают ответ «да» или «нет». Опрашивают каждого отдельно, записывая разговор на аудионоситель. Факты подвергают сомнению.
«Когда свидетель говорит, что по улице ехал танк, то документатор эту информацию не запишет сразу. Он попросит подробно описать военную машину, и по описанию, например, может оказаться, что это был не танк, а БТР», — объясняет Роман.
С каждым опрошенным документаторы подписывают форму информированного согласия, в которой среди прочего есть разрешение на передачу показаний и персональных данных украинским следственным органам.
В Украинском Хельсинском союзе по правам человека (УХСПЧ) есть департамент документирования военных преступлений. Он работает с помощью документаторов в регионах. В начале полномасштабного вторжения УХСПЧ, Центр гражданских свобод и Харьковская правозащитная группа решили объединить свои усилия и создали инициативу Трибунал для Путина (T4P). Впоследствии к ней присоединились и другие общественные организации, в том числе и Truth Hounds. Организации обладают доступом к общей базе, куда вносят данные о возможных военных преступлениях.
По словам руководителя департамента документирования военных преступлений УХСПЧ Сергея Мовчана, в каждом из регионов своя специфика работы. Например, документировать Луганскую область сейчас возможно только по открытым источникам и опрашивая выехавших.
«Бывало, что с нами связывались с оккупированных территорий, но здесь наша задача — работать максимально осторожно, чтобы общение не навредило человеку, поэтому мы не настаиваем на даче показаний. Также не отправляем документаторов туда, где слишком опасно. Главная ценность — человеческая жизнь», — делится Сергей.
В тех регионах, где это возможно, полевые группы периодически осуществляют выезды для уточнения информации из открытых источников и для сбора свидетельств. Посещают Херсонскую, Днепропетровскую, Николаевскую области, работают в части Запорожской и Донецкой областей.
«Мы не можем просто ворваться в город, начать все снимать и опрашивать людей. Это точно вызовет подозрение и недоверие. Чтобы этого избежать, используем разные подходы. Где-то договариваемся о приезде напрямую с органами местного самоуправления. Для документирования может выезжать группа юристов — они не только собирают показания, но и консультируют людей на местах. То есть мы не только что-то просим от людей, но и предоставляем им юридическую помощь взамен. Иногда наши документаторы едут домой и работают там как местные жители», — рассказывает Сергей Мовчан.
В западных областях документаторы опрашивают в основном переселенцев, которые были свидетелями инцидентов. Информацию передают координаторам области, из которой приехал человек.
У Т4Р есть открытая база, с которой может ознакомиться каждый. Если человек соглашается, его историю могут использовать для журналистских материалов.
Одна из таких историй — о Денисе Павлюченко из Гостомеля. Ее рассказала его мама, жительница этого же города Ирина Павлюченко. Российская ракета попала в жилой дом, осколки попали Денису в живот, спасти его не смогли. После того, как Ирина эвакуировалась, не имея возможности похоронить сына из-за сильных обстрелов, оккупанты заняли жилье семьи и отказывались от погребения тела.
«Наша задача — не только привлечь к уголовной ответственности виновных, но и рассказать истории пострадавших», — отмечает Сергей.
У правоохранителей база военных преступлений — закрыта. Там указаны имена, фамилии, данные о категориях преступлений, правовая квалификация, статус жертв и так далее. Truth Hounds, УХСПЧ и другие общественные организации дополнительно предоставляют правоохранителям доступ к своим закрытым базам. Это позволяет получить больше данных, анализировать их, использовать для поиска виновных, формирования обвинительных документов и для обвинения в суде.
В Truth Hounds занимаются также анализом информации, которую вносят в отдельную базу доказательств. Туда имеют доступ украинские и зарубежные органы правосудия.
«Мы не пытаемся подменить функции правосудия и следствия, но мы экономим их время. Передаем собранную информацию официальным органам для того, чтобы она стала официальным доказательством», — отмечает Роман Авраменко.
Например, благодаря документаторам Truth Hounds удалось идентифицировать и вручить подозрение россиянину Константину Смирнову. Он отдал приказ расстрелять трех братьев из Вишневого. Сейчас его судят в Чернигове.
Почему до суда доходит так мало производств?
Из 100 тысяч производств о военных преступлениях до суда дошло лишь 75. Дело в том, что для доведения дела до суда необходимо установить виновных в совершении преступления, объясняет Сергей Миткалик: «Убийство десятков гражданских людей ракетой — это преступление. Но надо установить конкретных лиц, которые отдавали приказ пускать ракету, и конкретных лиц, которые выполняли его. Далее нужно доказать умышленность, осознанность совершения преступления. И это самое сложное, потому что эти люди на неподконтрольной Украине территории…»
В некоторых случаях вину доказать удается заочно. В этом помогают, в частности, перехваченные разговоры россиян.
Например, уже есть решение суда в отношении российского коменданта Новой Каховки — его заочно приговорили к 12 годам заключения за стрельбу по митингу против оккупации. Российскому военному, который ограбил жителя села под Киевом, заочно вынесли приговор — 12 лет лишения свободы. Пленного летчика приговорили к 14 годам заключения за убийство гражданского.
Еще трем российским солдатам вынесли приговор в Сумской области — их заочно приговорили к 10 годам заключения. Оккупанты захватили элеватор, где собрали большое количество военной техники, ограбили местный магазин и два фермерских хозяйства. Угрожали оружием гражданским и забирали их имущество.
Когда преступника осуждают заочно, он должен быть задержан и заключен в тюрьму. Орган досудебного расследования может подать в международный розыск. Правда, задержать виновников, осужденных заочно, удается далеко не всегда.
Впрочем важно, что следственные действия завершены и суд подтвердил вину обвиняемого, отмечает Сергей Миткалик.
Часто к уголовным производствам, открытым по факту определенного преступления, присоединяют другие факты этого же преступления, а не открывают новые производства.
«Например, по Каховской ГЭС сначала фиксировали отдельные преступления, которые касались подтопления и уничтожения имущества. Затем из-за массовости жалоб их объединили в одном производстве. В частности для того, чтобы оптимизировать расследование и использовать при подаче иска. Разрушение Каховской ГЭС вообще может стать первым случаем экологического военного преступления, которым займется международный трибунал», — отмечает Сергей Миткалик.
Как работают международные институты?
Украинские правоохранительные органы привлекают к уголовной ответственности отдельных людей на национальном уровне — в частности, солдат, выполняющих приказы. В международном поле сосредотачиваются на массовых нарушениях и на привлечении к ответственности организаторов преступлений. Главным органом, который на этом уровне занимается расследованием военных преступлений, является Международный уголовный суд (МУС). Интересы украинцев в МУС отстаивают Офис генпрокурора и Министерство иностранных дел.
В начале марта 2022 года МУС принял решение о начале полноценного расследования событий в Украине. Суд взялся не только за текущие, но и прошлые факты преступлений — начиная с 21 ноября 2013 года.
Также генеральный прокурор Украины подписал несколько соглашений о создании совместных следственных групп. Одно из них — между Украиной, Польшей, Литвой, Латвией, Эстонией, Словакией и Румынией, а также Офисом прокурора МУС и Европолом. Она создана для скоординированного расследования преступления агрессии РФ и совершения военных преступлений. Еще одна совместная следственная группа образована между Украиной, Францией и Ирландией. Она расследует обстрел транспортного средства команды телеканала Fox News в селе Горенка Киевской области 14 марта 2022 года.
Сотрудничая с МУС, Офис генпрокурора рассматривает его просьбы, организует сбор и предоставление необходимых доказательств преступлений Российской Федерации. Также ОГП может подавать собственные представления в МУС. Некоторые общественные организации тоже работают с международными институтами. Представления в дальнейшем могут учитывать в уголовных делах МУС, однако суд не должен отчитываться о дальнейшей судьбе этих обращений.
«Мы подаем представления в МУС с 2014 года. Сначала делали это совместно с прокуратурой, потом интерес к сотрудничеству с ОО у них снизился, и мы стали подавать их отдельно», — рассказывает представитель УХСПЧ Сергей Мовчан.
По его словам, МУС выбрал несколько основных направлений преступлений, на которых концентрирует свое внимание: сексуально обусловленное насилие, обстрел гражданской энергетической инфраструктуры и преступления в отношении детей.
«Однако представления УХСПЧ не касаются этих тем, — отмечает Сергей. — Наша цель — доказать Международному уголовному суду, что в Украине гораздо более широкие категории преступлений: например, похищения, пытки людей, и что ими тоже стоит заниматься».
Одним из важных результатов Международного уголовного суда в вопросах российско-украинской войны является ордер на арест президента Владимира Путина и уполномоченного по правам детей РФ Марии Львовой-Беловой. Обвинение касается похищения украинских детей. Этот ордер не имеет срока давности и предусматривает арест Путина и Львовой-Беловой, если те выедут на территорию стран, которые являются участниками МУС и ратифицировали Римский статут.
«Это означает, что уже есть политическая воля и возможность доказанности конкретных преступлений конкретных лиц», — отмечает Сергей Миткалик.
Truth Hounds также сотрудничает с международными инстанциями — организация подает доказательства преступлений россиян для открытия уголовных производств в других странах.
«У нас уже было несколько представлений: во Франции, в Швейцарии и дважды в Германии. Сейчас готовим новый пакет. Среди дел — неизбирательная атака на город с применением кассетных боеприпасов в Черниговской области, расследование убийства четырех гражданских в Харьковской области, ранение швейцарского журналиста и пытки в местах лишения свободы. Уголовные дела, открытые прокуратурами других стран по принципу универсальной юрисдикции, могут дать значительный толчок в установлении справедливости. Ведь при наличии убедительных доказательств, органы правосудия смогут выдать ордера на арест вероятных исполнителей преступления. Такие ордера будут иметь законную силу через системы Европола и Интерпола», — отмечает представитель Truth Hounds Роман Авраменко.
Препятствия на пути к справедливости
По мнению юристов, есть две главные задачи для Украины: на международном уровне — привлечь высшее политическое руководство Российской Федерации к уголовной ответственности и исполнению приговора суда, на национальном — привлечь к уголовной ответственности отдельных исполнителей.
Одни из наибольших препятствий — проблемы с установлением виновных в совершении преступления, осознанности их мотивов и с возможностью исполнить приговор суда. Например, посадить виновного в тюрьму.
«Для меня будет хорошим результатом, если Россия после нашей победы будет передавать нам виновных или сама привлекать их к ответственности. Так, например, происходит на территории бывшей Югославии. Ответственность не наступит сразу, это займет десятки лет. Но главное, чтобы она в конце концов наступила», — делится Сергей Мовчан.
По его мнению, сейчас сверхважно как можно подробнее документировать каждое преступление, чтобы иметь надежную базу доказательств. «Если информация будет собрана некачественно, то к судам потом — никаких вопросов», — отмечает Сергей.
Но и здесь немало трудностей: среди них — отсутствие доступа к оккупированным территориям, массовый выезд потенциальных свидетелей преступлений за границу.
Впрочем, у военных преступлений нет срока давности, поэтому вероятность наказания преступников остается высокой на протяжении всей их жизни. Роман Авраменко убежден, что из-за этого многие преступления все-таки будет возможно довести до суда.
«Конечно, необязательно каждое уголовное дело закончится судебным процессом. Все из них доказать не получится хотя бы потому, что многих преступников уже нет в живых. Еще многие из них погибнут, пока дело дойдет до суда», — отмечает Роман.
По его мнению, уголовная ответственность — это лишь один из возможных вариантов справедливости.
«Для кого-то справедливость в том, чтобы рассказать всю правду о совершенных преступлениях. Для многих эта правда важнее, чем вероятное уголовное наказание», — отмечает Роман.
Самый большой вызов сейчас в том, что война продолжается, а количество военных преступлений увеличивается.
Куда сообщать о военных преступлениях?
Если вы располагаете информацией о преступлении, совершенном россиянами, надо обратиться на «горячую линию» Национальной полиции по номеру 0−800−50−02−02. Правоохранители обязаны в течение 24 часов зафиксировать уголовное производство.
Кроме этого, можно обращаться в общественные организации, такие как Украинский Хельсинский союз по правам человека и Truth Hounds.
Юрист Сергей Миткалик отмечает: «Будьте готовы давать показания несколько раз разным инстанциям. Сначала идут следственные действия, потом возможен суд, в том числе и представление в Международный уголовный суд. Это непростые юридические процедуры, но их надо соблюдать, если мы хотим добиться правосудия, которое приведет к результату».