После того, как контрнаступление ВСУ не достигло целей, а ситуация на фронте заходит в тупик, победа Украины представляется «гораздо менее вероятной, чем годы войны и разрухи». К такому неутешительному выводу пришли журналисты The Washington Post, которые в серии материалов разобрали планирование и результаты наступления на юге.
4 декабря The Washington Post опубликовала два материала: в первом из них говорится о планировании контрнаступления Украины при участии США, во втором — о ходе контрнаступления, в том числе глазами его непосредственных участников, и о решениях украинского военного командования и противоречивых предложениях США.
Авторы WP утверждают, что готовили эти публикации три месяца, работая в Вашингтоне, Лондоне, Брюсселе и Риге, а также в Киеве и вблизи линии фронта в Украине (в частности в Запорожской и Донецкой областях). Журналисты пообщались более чем с 30 высокопоставленными чиновниками из Украины, США и европейских стран, а также, как они пишут, «с бывшими российскими военнослужащими, которые принимали участие в войне, российскими военными блогерами и аналитиками».
В публикациях говорится о том, что неутешительные месяцы наступательной кампании Украины на юге ставят перед западными сторонниками Киева вопрос о будущей поддержке Украины, в то время как Владимир Зеленский обещает бороться, пока Украина не освободит территорию в границах 1991 года.
«На это понадобятся годы и много крови, — цитируют авторы издания представителя британской спецслужбы, — Готова ли Украина к этому? Каковы последствия для человеческих ресурсов? Экономические последствия? Последствия для поддержки Запада?».
NV собрал самое главное из обеих резонансных публикаций — включая те выводы, которые выделили сами журналисты WP.
***
Восемь крупных планировочных игр с участием украинских, американских и британских военных — так разрабатывался план контрнаступления Украины. Каждая из симуляций длилась несколько дней, обучение проводили с помощью специализированного программного обеспечения для военных игр и электронных таблиц Excel, «а иногда просто перемещали фигуры на картах». В части симуляций приняли участие Марк Милли, глава Объединенного комитета начальников штабов США, и генерал-полковник Александр Сырский, командующий Сухопутными силами Украины.
США просчитались в планировании: как отмечает WP, «Вашингтон неправильно рассчитал степень, до которой украинские силы можно было бы превратить в боевые силы западного образца за короткий период» — особенно без предоставления Украине авиации для достижения преимущества в воздухе, необходимого для ведения подобных боевых операций в рамках западной военной доктрины. В то же время журналисты WP несколько противоречат своему же тезису, поскольку во второй публикации говорится следующее: «Американские и украинские официальные лица утверждают, что они никогда не ожидали, что два месяца учений превратят [украинские] войска в силы, подобные силам НАТО. Вместо этого замысел заключался в том, чтобы научить их правильно использовать новые западные танки и боевые машины и „грамотно стрелять и передвигаться на базовом уровне“, сказал высокопоставленный военный чиновник США».
1000 единиц бронетехники и девять новых бригад, обученных в Германии и готовых к бою — такие потребности Украины для успешного контрнаступления озвучил еще осенью 2022 года Валерий Залужный в разговоре с министром обороны США Ллойдом Остином. «У меня перехватило дыхание. Это почти невозможно», — сказал позже Остин своим коллегам, по словам одного из чиновников США, знакомого с деталями звонка.
Время начала контрнаступления, его стратегия и тактика вызвали разногласия между американскими и украинскими планировщиками. Пентагон считал лучшим вариантом начало штурма в середине апреля, чтобы не дать России продолжать укреплять свои линии. Однако украинцы настаивали, что оружия и подготовки военных у них недостаточно для начала сложной операции. Кроме того, США предлагали собрать силы для единого наступления вдоль южной оси, тогда как в Украине считали, что ВСУ должны атаковать в трех разных точках: на юге в направлении Мелитополя и Бердянска и на востоке в направлении Бахмута.
Риск захвата Харькова был одной из причин, из-за которых военное руководство Украины решило не концентрировать слишком большое количество войск в одной точке на юге, как убеждали США. В командовании ВСУ аргументировали, что это могло поставить под угрозу украинские силы на востоке и позволить россиянам захватить часть восточных территорий — потенциально даже Харьков. Военное руководство Украины также решило, что более опытные бригады будут сдерживать россиян на фронте в течение зимы 2022/2023 годов, тогда как свежие солдаты будут формировать новые бригады и учиться.
Самый оптимистичный сценарий контрнаступления предусматривал возможность выхода к Азовскому морю и перерезания сухопутного моста России в Крыму в период от 60 до 90 дней. В то же время моделирование предвещало тяжелую и кровопролитную борьбу с потерями солдат и техники на уровне 30−40%, говорят официальные лица США. Американские военные чиновники были уверены, что механизированная фронтальная атака на российские оборонительные линии на юге Украины была возможной с теми войсками и оружием, которые имела Украина. В США также считали, что больше украинских военных погибнут, если Киев не осуществит решительное наступление и конфликт превратится в затяжную войну на истощение.
Разведка США скептически относилась к оптимистичным оценкам Пентагона относительно контрнаступления: вероятность успеха запланированной операции там оценивали «не выше, чем 50 на 50». Как пишет WP, такой прогноз разочаровал американских военных чиновников, а особенно представителей Европейского командования США, которые напоминали об ошибочном прогнозе разведчиков, что Киев падет через несколько дней после вторжения РФ. К тому же, как выразился бывший высокопоставленный чиновник США, разведке «всегда безопаснее делать ставку на провал».
За первые 24 часа наступления ВСУ планировали достичь села Работино в Запорожской области, продвинувшись на расстояние около 14 км. В первый день военные надеялись достичь северной границы населенного пункта, а на четвертый день — контролировать весь населенный пункт и прилегающую территорию. Этот удар должен был стать началом продвижения к Мелитополю. В итоге на освобождение Работино понадобилось около 12 недель. «Мы думали, что взять Работино будет простой двухдневной задачей», — признал один из бойцов 47-й бригады, командир экипажа БМП Брэдли с позывным Француз.
Начало наступления потрясло бойцов 47-й бригады. Именно 47-я бригада Магура, которую оснастили западным оружием, была выбрана как «прорывная сила» во главе контрнаступления. Однако, как пишет издание со ссылкой на одного из «старших командиров» бригады, около 70% ее состава не имели боевого опыта. В то же время после возвращения с учений за рубежом бойцы бригады ожидали немедленного начала наступления весной 2023 года, и в митоге прошли недели, прежде чем они вступили в бой. Эффекта неожиданности не произошло, «враг знал, откуда мы идем», признал командир одного из подразделений 47-й. Когда же 7 июня началась атака ВСУ, передовые подразделения бригады были ошеломлены плотностью минирования, хотя и ожидали минных полей. Противотанковые ракеты россиян, которые вели обстрел с высот, остановили первые бронемашины в колонне, заставив остальные съезжать с узких разминированных полос на мины. Огонь российских вертолетов и беспилотников еще больше усугубил ситуацию: силы ВСУ были вынуждены отступить, чтобы перегруппироваться, а затем снова продолжать попытки атаки в последующие дни «с теми же кровавыми результатами». «Это был адский огонь», — приводит WP цитату Олега Сенцова, командира одного из взводов 47-й бригады.
Валерий Залужный отказался от «модельного» плана наступления уже на четвертый день из-за потерь людей и техники. Как пишет WP, главнокомандующий ВСУ «увидел достаточно» — от подбитых Брэдли, Леопардов и западных разминирующих машин до количества погибших и раненых, — чтобы перейти к другой тактике. Вместо массированной механизированной атаки под прикрытием артиллерии, как видели операцию США, теперь ВСУ пытались продвигаться пешком небольшими группами до 10 человек — сохраняя технику и жизни военных ценой времени.
Участники контрнаступления убеждены, что в США не понимают масштабы обороны россиян и опасность дронов. Отдельные украинские военные рассказали WP, что даже на этапе обучения американские инструкторы не осознавали масштабов войны. «Наличие огромного количества беспилотников, укреплений, минных заграждений и так далее не учитывалось», — рассказал солдат 47-й бригады с позывным Джокер. По его словам, когда военные ВСУ привезли на обучение собственные беспилотники, чтобы отточить навыки, западные инструкторы сначала отклонили просьбу интегрировать их в заранее определенные программы. По словам официального представителя США, лишь позже использование беспилотников было добавлено по настоянию украинцев. Кроме того, участники контрнаступления рассказали о невероятных масштабах минирования территорий: Александр Сак, тогдашний командир 47-й бригады, рассказал о найденной на захваченных позициях карте минных полей, согласно которой на участке 6,5×6,5 км (4×4 мили) было установлено 20 000 мин. «Я бы не сказал, что это было неожиданно, но мы недооценили это», — признал Сак, объяснив, что предварительная инженерная и аэроразведка не смогла обнаружить часть замаскированных или глубоко заложенных мин, а также минирование позиций значительно дальше от прифронтовых зон.
В Украине и на Западе недооценили опасную способность России восстанавливаться после катастроф на поле боя и использовать свои многолетние преимущества: живую силу, мины и «готовность жертвовать жизнями в таком масштабе, который может позволить себе мало какая страна», заключают авторы WP.
Неудачи первых недель наступления углубили разногласия между военными США и Украины. Как пишет WP, США все больше волновались, что Украина «не направляет достаточно сил на одну из южных осей», поскольку считали концентрацию сил единственно правильной стратегией. «Деликатную задачу» призвать Киев к изменениям пытался реализовать генерал Кристофер Каволи, глава Европейского командования США и сил НАТО в Европе, который руководил большей частью усилий Пентагона по подготовке и оснащению украинской армии. Однако Каволи не мог связаться с Залужным «в течение части лета, критической фазы контрнаступления», утверждает WP со ссылкой на три источника. Главнокомандующий ВСУ предпочитал общаться с Марком Милли. В августе Милли тоже стал выражать беспокойство. Он начал говорить Залужному: «Что ты делаешь?», — рассказал один из высокопоставленных чиновников администрации Байдена. Украинское командование же подчеркивало, что Запад не дает им ни воздушных сил, ни достаточного и своевременного количества другого оружия, необходимого для успешных общевойсковых маневров. В частности, во время личной встречи с западными командующими на польской границе Залужный четко очертил вызовы: отсутствие воздушного прикрытия, большая плотность минирования, чем ожидалось, и действия российских войск, которые смогли серьезно окопаться и эффективно перемещали свои резервы, чтобы закрыть пробелы на фронте.
Каждая сторона обвиняла другую в ошибках или просчетах. «Военные чиновники США пришли к выводу, что Украина не придерживается базовой военной тактики, включая использование наземной разведки для определения плотности минных полей. Украинские чиновники заявили, что американцы, похоже, не понимают, как ударные беспилотники и другие технологии изменили поле боя», — пишут журналисты WP. «Из-за технического развития все замерло, — объясняет высокопоставленный украинский военный, — Техника, которая появляется на поле боя, живет максимум минуту».
Время упущено: сейчас Украина перестала требовать больше танков и боевых машин. «Большое количество вооружений было бы актуально в прошлом году», — подчеркнул высокопоставленный украинский военный. Осенью 2023 года большинство высших украинских военных продолжали верить, что переброска дополнительных войск на один участок фронта уже не приведет к прорыву.
Новое наступление россиян на Авдеевку доказало проблемы механизированных атак [на которых настаивали США]. WP завершает вторую из своих публикаций напоминанием о том, что в октябре 2023 года в наступление перешли россияне, пытаясь быстро взять штурмом Авдеевку. «Четыре бригады двигались в колоннах танков и бронетранспортеров, сосредотачиваясь на одной узкой полосе фронта. Наступление вели инженерные машины с системами для разминирования. Именно так украинцы начали свое контрнаступление. И россияне точно так же понесли серьезные потери — более 4000 российских военных были убиты за первые три недели штурма, по данным Украины — прежде чем перейти к штурмам пешком, как это сделали украинцы».
Военные игры больше «не работают», подытожил контрнаступление в ретроспективе высокопоставленный украинский военный — в частности из-за новых технологий, которые трансформировали поле боя. Как напоминает WP, украинские солдаты сражаются в войне, которая не похожа ни на одну из тех, где приходилось участвовать силам НАТО: полномасштабный конвенциональный конфликт с окопами времен Первой мировой и полем боя, которое покрыто вездесущими беспилотниками и другими футуристическими инструментами — и без преимущества в воздухе, которое армия США имела в каждом современном конфликте. «Все эти методы [военных планирований]… их можно просто аккуратно взять и выбросить, понимаете? — высказался о сценариях военных моделирований украинский военный высокого уровня. — Выбросьте их, потому что сейчас это не работает».