Мер Днепра Борис Филатов рассказал NV о том как живут его город и он сам под обстрелами, во что верит, на что надеется и кого не любит.
Борис Филатов, мер Днепра, за словом в кармане не лезет, в душу не плюет. Журналист NV буквально на час выхватил Филатова в Киеве, на его пути в родной Днепр из братского Милана. Оттуда градоначальник, кроме всего прочего, везет домой как минимум 50 автобусов для нужд муниципального транспортного парка. Но украинское МВД против такого подарка. Почему? Ответ удивил даже итальянцев. А вот ответ Филатова, почему он не любит футбол, удивил NV. Именно с такой легкой темы началось серьезное и большое интервью мера Днепра NV.
— В этом году, да прямо в ноябре, исполняется 40 лет от первого и последнего «золота» футбольного клуба Днепр в чемпионате СССР? Это я для вас сделал открытие или вы знали?
— Это для меня открытие. Я объясню. Меня может быть в нашем Днепре не понимают, но я абсолютно равнодушен к футболу. Как спорт, как время проведения досуга — это прекрасно. Но, кроме того, что я абсолютно холодно отношусь к спорту, я еще и как городской голова абсолютно прохладен к проблематике футбольного клуба. Многие ко мне обращались в определенный период: нужно возродить клуб как муниципальное образование. Во-первых, это невозможно. Во-вторых, я все-таки считаю, что эта клубная история — игрушка для богатых. Поэтому город не может эту историю на себе тянуть. Были разные инициативы. Но, к сожалению, как говорится «умерла так умерла». Хотя история у клуба действительно славная.
— Ну, не совсем умерла. Ныне здравствующий Днепр-1 идет на первом месте в Украинской Премьер-Лиге. И если фантазировать, что он там и останется, то привезет в мирный Днепр европейскую Лигу Чемпионов. Это большой праздник для города. Поэтому я уже теперь не как болельщик говорю, а, условно говоря, радею чтобы город вписался в европейский контекст.
— Я сейчас особо настолько экзотические и далеко идущие планы не строю. Нам бы, как в той сказке, «ночь простоять да день продержаться». Поэтому сейчас занимаемся вопросами краткосрочными. Уж точно в моем распорядке вопросов, связанных с футбольным клубом, нет.
— Хорошо. Переходим к наболевшему. К распорядку. Как война сейчас меняет ваш, практически прифронтовой город? Разобью вопрос на две части: демография города, безопасность города.
— Демография изменилась, но она изменилась больше структурно, чем количественно. Количественно, увы, мы посчитать не можем. Мы использовали разные данные, начиная от метаданных мобильных операторов и заканчивая условно расходом воды и прочего. Я вот, например, их считал по первичным медицинским декларациям, по амбулаториям. То есть, люди, которые становятся на учет первичной медицины. Потом, например, считали по детям, которые пошли в школы. Скажу так, если мы были миллионником, то мы миллионником и остались. Мы географически находимся меж трех фронтов. Это Юг, Слобожанщина и Донбасс. И, например, две трети людей, которые садятся в эвакуационный поезд Покровск-Львов, они выходят у нас на железнодорожном вокзале и остаются. Никто не хочет далеко уезжать от своего имущества в надежде, что скоро вернемся. Тем более на Едином марафоне нам всем обещали, что скоро дойдем до границы 1991-го года. Ну, и это должно прозвучать политкорректно, выходцам, например, из Донбасса комфортнее находиться в Днепре, в большей мере русскоязычном, чем, например, во Львове. Украина большая, везде свой менталитет. В итоге официально зарегистрированных мы считаем с 2014-го у нас 186 тыс. переселенцев. Порядка 30 тыс. выехали еще в 2014—2015 годах. И порядка 150 тыс. — во время полномасштабного вторжения.